Порки, которые мы выбираем

[Willy37]

Порки, которые мы выбираем
 Измена + подчинение и унижение, экзекуция, sexwife&cuckold

Мария чувствовала, что что-то нужно менять. Если она не придумает себе какое-то наказание, она проиграет. Тренажёрный зал — это здорово, но как, бывает, хочется заесть стресс пирожным... Нужно, чтобы за каждым «проступком» следовало наказание. Надо найти того, кто сможет её выпороть.

Мария не боялась, что ее бросит Олег или что-то нарушится в карьере, если она располнеет. Олег, программист на пять лет старше Марии, и не замечал, кажется, никаких других женщин, а на работе её ценили не за длинные ноги, соломенные волосы и голубые глаза. Нет, нет, все это у неё было, но на должность финансового директора не нанимают за внешние данные. Шесть лет назад, только закончив финэк, она пришла в бухгалтерию простым стажером, но благодаря ответственности, работоспособности и, главное, умению сохранять спокойствие во время самых сложных проверок быстро стала одним из топ-менеджеров фирмы. Голубые глаза и светлые волосы, скорее, мешали — во время первого визита в провинциальный филиал её как-то встретили усмешками. Провожал ее новый руководитель филиала (по итогам проведённой Марией проверки старый руководитель быстренько вышел на пенсию), кланяясь чуть ли не до земли... Дело не в лишнем весе — тем более, что его пока нет. Просто не таких таких деловых или жизненных задач, с которыми Мария не могла бы справиться. Нет таких обещаний, которые бы она не выполнила. И вот теперь Марии надо было решить очередную задачу — найти человека, который сможет ее серьезно наказать.

На сайте bdsm она прочла про разные девайсы, техники и практики, но это ее не тронуло — это должна быть жесткая, воспитательная порка. Надо было найти партнёра с такими интересами — выбор мужиков здесь был велик, но Мария сфокусировалась на тех, кто постарше и посерьёзнее, без упора на секс и разную хитрую технику. Как можно более реалистично, без этих вот игр в папу и дочку или, прости господи, в эсесовца и подпольщицу. Ремень, снятый с пояса. Не игры с поглаживанием промежности, а порка, воспоминания о которой она сможет потом стыдиться и бояться. Тридцать ударов — уж тридцать-то она должна выдержать, но так, чтобы было по-настоящему больно. Чтобы запомнилось надолго. «Сергей, 58 лет, интересуется воспитательной поркой». Сгорая от стыда, она послала свою фотографию, деловую, с какого-то регионального экономического форума. Потом аккуратно, как на деловых переговорах, договорилась о деталях встречи.

Надо было выбрать одежду. Мария остановилась на тонкой чёрной юбке — не мини, но которая открывала ее длинные, стройные ноги, розовой блузке и джинсовой куртке. Так можно было бы одеться и на свидание. И поехать на метро, а не на машине — чтобы не светить номер. Договорились встретится у метро «Фили» — на автобусных остановках у выхода народу немного, так что разминуться трудно, но ждущий человек не вызывает вопросов.

— Мария? — даже подготовившись, она вздрогнула от неожиданности. Сергей был невысокий, сутулый, с заметным брюшком. Маленькие глазки на обрюзгшем лице смотрели строго, тяжелые волосатые руки показывали немалую силу. У Марии перехватило

[Willy37]

дыхание — до этого самого момента эта была только игра. А сейчас этот человек отведёт ее в свою квартиру, положит на диван и выпорет ремнём так, как она его об этом попросила.

... Лежать с обнаженной, приподнятой на подушке, попой, задранной юбкой и приспущенными колготками было невыносимо стыдно. Одно дело — воображать эту ситуацию, сидя перед экраном лэптопа. При всей серьёзности намерений Марии, это каждый раз выглядело как-то игриво — раздеваясь, она немного кокетничала со своим воображаемым партнёром. Совсем другое — оказаться в однокомнатной квартире, снятой, возможно, для этой встречи, на разложенном старом диване и вот, с задранной юбкой и приспущенными колготками.
•  •  •
Первый же удар обжег ее, как огонь. После третьего она заплакала, размазывая тушь. Это было очень больно и это было очень обидно — вот так лежать, зареванной, с голой, беззащитной попой, выставленной вверх, прижимаясь руками к дивану, ожидая очередного удара. Замирать в ожидании опускающейся руки и боли, расходящейся по всему телу. Нет, никогда она больше не будет есть это чертово тирамису. Ой-ой, нет, пожалуйста, я больше не буду... В следующий раз она просто вспомнит, каково это было — лежать с голой попой, реветь как дура и ждать, когда малознакомый мужик сосчитает пятнадцать ударов. Потом она забыла про стыд — на время порки оставалась только боль.

Следующие пятнадцать ударов были ещё больнее. Теперь ремень опускался на раскалённую, болезненную пятую точку, и Мария ревела в голос, сбиваясь на приглушённый вскрик при каждом ударе. Она, деловая, взрослая женщина решила дотерпеть до конца. Даже если всё, чему она научится — это чтобы больше никогда, никогда ее не пороли. Это будет мне уроком, это будет мне уроком, повторяла она про себя, прижимаясь лицом к рукам. Этим надо гордиться, подумала она, когда удары прекратились и боль, никуда не исчезая, тут же начала уходить куда-то вглубь, вдаль. Я сделала это, я смогла! Она сможет теперь смотреть на Олежку, на коллег по работе свысока — они не знают, какая она сильная, какое испытание себе она может себе назначить и как может, закусив губу, его вынести.

... Мария шла к метро, слегка покачивая бёдрами — не от кокетства, а потому, что попа горела и даже легкое кружевное белье под юбкой, казалось, давило, стягивало, причиняло боль. Губы пересохли, и, хотя она наскоро восстановила макияж, было страшно, что раскрасневшиеся щеки и блестевшие после слез глаза выдадут её. Мария старалась дышать поглубже, чтобы восстановить ритм, но, пока она спешила к метро, дыхание все равно сбивалось. Было стыдно, как ещё никогда не было — как будто все прохожие могли видеть ее исполосованную попу, ее унижение, крики и слезы, ее страх и восторг. Было больно, и Мария знала, что боль, стыд и обида не пройдут ещё несколько дней. И точно так же она чувствовала, что это было необходимо. Это боль, это урок, это предупреждение, это вера в себя, это жизнь, которая никогда не станет прежней.
•  •  •
Первый же удар обжег ее, как огонь, а потом она заплакала, размазывая тушь. Она порывалась встать или хотя бы закрыть попу руками, но Сергей крепко взял ее руки своей левой и продолжил порку. Отсчитав пятнадцать ударов, он отпустил ее руки. Когда она оторвала лицо от дивана, то увидела, что он сел на диван, расстегнул джинсы, приспустил трусы и выволок наружу большой напряженный член. Он не произнёс ни слова, но у Марии снова перехватило дыхание от стыда и страха.

Мария никогда не рвалась делать минет. Она знала, как приятно это мужчинам и иногда доставляла им это удовольствие в постели. Один раз, в виде исключения, сделала минет в машине. Олег тогда встретил в аэропорту и, устав от долго ожидания, был весь на взводе. Мария, уставшая после долгого перелёта, протянула руку, чтобы доставить ему удовольствие и потом не решилась отказаться от продолжения по полной. Не хотелось расстраивать. Однако больше такого не случалось — Мария чётко дала понять, что готова доставлять такого рода удовольствия только по большим праздникам и, конечно, после душа. Запаха мужского пота и спермы Мария не любила.

... Здесь выбирать не приходилось, какой там душ, и Мария, зажмурившись на мгновение, взяла член в рот. Пусть это будет частью ее наказания — отсосать пожилому, не очень симпатичному мужику, на которого на улице она бы и не обратила внимания. Человеку, который только что бил ее кожаным ремнём. Что может быть унизительнее — сделать минет случайному попутчику? Отсосать мужику на тридцать лет старше? Только сейчас это давало передышку ее измученной попке — и Мария, даже пытаясь побыстрее покончить со своим делом, невольно замедлялась, старалась заглатывать член поглубже.

Когда следующие пятнадцать ударов закончились, она встала, пошатываясь, с горящей попой и бросилась в ванную. В большом зеркале отразились растекшаяся тушь и красные щеки. Мария повернулась к зеркалу спиной и посмотрела через плечо — попа была ярко-розовая, с неколькими красными полосами. Серьёзно выпороли, по настоящему. И было что-то ещё, какое-то новое чувство — и там, пониже живота, и там, где горела и ныла попа — что-то такое, что Мария чувствовала — эта порка не последняя.

... Когда Мария вернулась, поправив юбку, в комнату, Сергей сидел на стуле у окна, тяжело глядя на неё. Ремень он по-прежнем держал в руках. Мария осторожно приблизилась к нему и встала на колени. Поцеловала ремень, пряжку и кожу, потом тяжелую, крепкую руку. Она перестала задумываться о том, что делает. Чуть раздвинув его ноги, она расстегнула пуговицу и молнию на джинсах, потянула вниз трусы и высвободила член. В этот раз он уже не пугал, а как-то странно, сильно манил её. Втиснув голову между коленями, она взяла член губами, прижала его языком и почувствовала, как он отозвался, напрягся, по-хозяйски заполнил ее рот. Прижимаясь щекой к бедру Сергея, Мария работала язычком и чувствовала, как ее охватывает благодарность за это право, за эту возможность послушно сидеть у ног повелителя, гладить его мошонку, и сосать, нежно сосать изо всех сил этот огромный, твёрдый, властительный член. Ей уже было мало — ей хотелось превратиться в вещь, коврик, игрушку в руках хозяина, а внутри, пониже живота, разгорался какой-то сладкий, обжигающий костёр.

Она не успела подумать, что ещё должна сделать, но Сергей, похоже, знал, что с ней происходит — он поднял Марию, развернул, и нагнул так, что она уперлась руками в спинку дивана. Трусы соскользнули на пол и он вошёл в неё так мощно, что она застонала. Он сжимал руками ее ягодицы и исполосованная попа побелела под его пальцами. Было больно, но Мария знала, что без этой боли невозможен восторг, который она испытывала. Не переставая работать, он отвёл руку и звучно, с силой шлепнул по розовой ягодице — Мария тихонько завизжала от боли и удовольствия.

Когда он вытащил член и рукой направил его в анальное отверстие, Мария потянулась, чтобы остановить это. Она никогда не занималась анальным сексом — говорят, это слишком больно. Сергей ничего не сказал, но Мария почувствовала, что он поднял с пола ремень и крепко прижал ее к дивану. Рраз — одного, не самого сильного удара ремнём оказалось достаточно, чтобы Мария поспешно встала на четвереньки и выгнулась, подставляя своё нетронутое отверстие так, как удобно было хозяину. И пока он не спеша вставал в позицию и медленно, как будто смакуя каждое движение, смазывал член гелем, Мария боялась только одного — а вдруг хозяину не понравится? Вдруг он не почувствует того пьянящего восторга, который должна давать полная власть над ней?...

... Мария шла к метро, слегка покачивая бёдрами — не от кокетства, а потому, что попа горела и даже легкое кружевное белье под юбкой, казалось, давило, стягивало, причиняло боль. Губы пересохли, и, хотя она наскоро восстановила макияж, было страшно, что раскрасневшиеся щеки и блестевшие после слез глаза выдадут её. Мария старалась дышать поглубже, чтобы восстановить ритм, но, пока она спешила к метро, дыхание все равно сбивалось. Было стыдно, как ещё никогда не было — как будто все прохожие могли видеть ее истерзанную попу, ее унижение и слезы, ее страх, наслаждение и восторг. Было больно, и Мария знала, что боль, стыд и обида не пройдут ещё несколько дней. И точно так же она чувствовала, что это было необходимо. Это боль, это урок, это предупреждение, это вера в себя, это жизнь, которая никогда не станет прежней.

[Willy37]

Надя проснулась поздно, было уже около 12. Сегодня был выходной. Саши рядом не было, с кухни доносился звук гремящей посуды. Надя сходила в ванну умыться, она долго не хотела выходить из ванны, она думала как начать разговор про вчерашнее, стоит ли вообще начинать или забыть и делать вид будто ничего не было? Надя не знала, как поступить, она боялась разговора с мужем. Неизвестно как все в итоге обернется для нее. Просто взять и простить измену она не могла, но и разводиться ей тоже не хотелось. «Ну ничего, ничего... устрою ему «сладкую» жизнь, он месяц будет у меня прощение вымаливать» — думала Надежда. Через некоторое время она собралась с духом и все же вышла и направилась на кухню. Там она увидела Сашу, который готовил что-то вкусное на завтрак.

— Привет. — Сухо сказала Надежда.

— Доброе утро любимая. Ну ты и спишь. Я вот нам завтрак решил приготовить. — словно ничего и не произошло говорил Саша.

— А Маринка где?

— Да она сутра встала и уехала, не стала ждать когда ты проснешься. Я ее проводил.

«Интересно провожал как вчера и в рот и в жопу» — подумала про себя Надюха. Она представила картину как Саша вгоняет член в оттопыренную Маринкину жопу, которую она нагло выставила, облокотившись на раковину в их ванне. Она с ужасом заметила, что опять начала возбуждаться, лицо налилось краской от смущения.

— Ты что-то покраснела, что с тобой солнце, ты хорошо себя чувствуешь? — забеспокоился Александр.

— Ничего, все нормально — обиженно сказала Надя. И замолчала.

— Давай я тебе плечи разомну, может легче станет — Саша подошел сзади и положил руки на плечи жене.

— Не надо, я не хочу, не трогай — воспротивилась Надежда.

Саша был необычайно обходительным и заботливым. Надя даже удивилась с чего это муж вдруг решил завтраком ее накормить, это было не похоже на него. Он поставил на стол перед женой тарелку только что приготовленной пасты с обжаренными колбасками и помидорами. Тарелка выглядела очень аппетитно, но через силу Надежда сказала, что не голодна и вообще хочет пойти еще прилечь. Александр заподозрил, что его жена чем-то обижена, но он не понимал в чем кроется причина. Он был уверен, что его ночное приключение осталось незамеченным. Саша принес ей тарелку с завтраком на подносе прямо в кровать. Неохотно Надя начала медленно поглощать еду, было довольно вкусно. Саша начал пытаться вытянуть из нее на что она обижена. Надя некоторое время отнекивался, и говорила дежурные фразы что «все нормально» и «ничего не случилось», когда она доела завтрак Саша все отнес на кухню и помыл посуду. После чего вернулся в спальню, залез в кровать и начал приставать к жене с сексуальными намерениями. Жена была холодна и отбрыкивалась от мужа: «Вчера что-ли не трахался с Маринкой» — думала про себя Надежда — Блин отстань, дай полежать нормально!

Саша не унимался, он был очень настойчив и нежен, как когда-то давно во

[Willy37]

времена начала их отношений. Надя держалась какое-то время и не хотела ничего говорить, но долго сдерживаться она не смогла, все равно рано или поздно она должна будет сказать. Она собралась с мыслями и высказалась:

— Я все знаю, что вчера ты... Ты... Вы с Маринкой, занимались сексом, что она у тебя сосала и потом в попу дала. — с трудом выговорила Надя.

У Саши от неожиданности полезли глаза на лоб. Он никак не ожидал такого поворота событий. Он растерянно начал оправдываться.

— Ты что сума сошла, ничего не было. С чего ты вообще это взяла?

— Вот только не надо мне врать и дуру из меня делать, я все слышала, что вы были в ванне с Маринкой. И ты говорил ей сосать глубже и сучкой называл, потом ты сказал что у нее узкая жопа. Какой же ты козлина, ненавижу тебя!

— Да я тебе отвечаю — ничего не было. Маринке стало плохо и ее тошнило в ванной, а я вставал в туалет и она попросила волосы подержать... Ты уже спала, я не стал будить.

— Ну конечно ты меня совсем за дуру держишь, ну ты и брехун. А чего же тогда ты там нашептывал про узкую жопу и говорил чтобы сосала глубже?

Саша заметил некое сомнение в словах жены, он решил узнать насколько реально много она знает.

— Я ничего подобного не говорил, если ты все слышала скажи тогда дословно мои слова. И вообще, почему тогда ты не открыла дверь и даже не стучала нам?

— Нууу... я... потому что я была в шоке, я не знала как поступить, меня всю трясло. — Смущённо отвечала жена. Она вспомнила чем она занималась, стоя вчера под дверью и ее лицо налилось краской. «... ага в таком шоке и так трясло что аж по ногам потекло и трусы все промокли» — краснея думала про себя жена.

Саша заметил, смущение на лице жены, что-то тут не так и значит есть на это причина.

— Ну тогда перескажи дословно мои слова.

— Я дословно тебе не могу сказать из-за шума воды было слышно не все, но что-то про узкую жопу и «соси» я точно слышала.

— Да я вообще не говорил про ее жопу. Я говорил, что в раковине узкая дырка у слива и это жопа, потому что может засорится. Про сосать я тоже ничего не говорил, тебе послышалось. Ее какими-то толи сосисками тошнило толи колбасой. И я говорил сосиски глубже в раковину проталкивать потому что там все застревало, а тебе показалось «соси глубже». — Прямо на ходу мастерски сочинял Александр.

Надя призадумалась: «А может и правда ничего там не было, может это все моя больная фантазия?» Волна сомнения захлестнула ее. Она не знала чему верить, может и правда все это было лишь ее воображение. И почему же ее это так сильно завело. Эмоции переполняли ее.

— Я тебе не верю!!! ты лжец и лицемер. Если бы Маринке стало плохо, то она бы точно меня разбудила.

— Ну Надь, ну пожалуйста, поверь мне. Я не думал, что все так обернется, я хотел тебя разбудить, но Маринка сказала не стоит тебя будить из-за такой ерунды. Она была одета, и я подумал, что сам справлюсь. Мы же с Мариной только вчера познакомились, неужели ты думаешь вот прям сразу мы решили заняться сексом. Да я же тебя люблю, какой мне смысл изменять?

Надя сидела молча и слушала. Кажется, слова Саши звучали убедительно, и она уже не понимала где правда, а где ложь, ведь фактически она ничего и не видела. Учитывая, что они еще прилично выпили и странные слова Маринки вполне могли так повлиять на нее, возможно она сама себя накрутила и ей все это показалось. Ее аргументы закончились и она замолчала, сделав обиженный вид.

— Надюш, любимая, я тебе клянусь — ничего не было. Ну нельзя быть такой ревнивой. Ты за кого меня принимаешь? Я же у тебя не кобель какой-нибудь что бы на первую встречную телку набрасываться. — Саша подошел к жене и нежно обнял ее.

Надя расплакалась, кажется слова Саши ее убедили, и она почувствовала себя виноватой перед ним. Она оказалась в неловком положении, надо было срочно извиниться и как-то загладить свою вину.

— Саш, прости что обвинила тебя в измене. Я сама не знаю, что на меня нашло. Просто Маринка она такая... за ней в институте всегда мужики бегали.

— Да сдалась мне твоя Маринка, у меня ты есть. Вот не ожидал что ты обо мне так думаешь плохо. Ну все, все... успокаивайся.

— Саш, прости пожалуйййстааа. — сквозь всхлипы говорила жена.

— Ага, вначале обложила меня тут по-всякому, я у тебя и козлина и брехун, а теперь так сразу прости. — Мастерски притворялся муж. Нельзя было так легко простить жену иначе она могла заподозрить неладное. Поэтому Саша решил уж дожать и сделать вид будто ему обидны были эти наезды. Выдержав небольшую паузу, он добавил — Прощу конечно, но осадок пока все равно есть.

Вытерев лицо от слез Надя немного замялась, но через стеснение все же предложила — Если хочешь я могу загладить вину.

— Да? — Удивился Александр. — Ну было бы неплохо... только как? Я бы от нового смартфона не отказался. — С ходу предложил Саша, как и большинство мужчин, он любил новые навороченные гаджеты. А поскольку постоянное выходит что-то новое он перманентно хотел пару-тройку новеньких приблуд.

— Ну я другое имела в виду — еще больше смущаясь сказала жена.

— В смысле другое? — Саша реально не понимал, его жена в плане секса была не инициативной и такие предложения были очень нетипичны для нее.

— Ну это... секс. — с трудом выговорила Надя.

— Что просто секс? Секс — это вообще-то твой супружеский долг, а не способ примирения.

— Ну хочешь попробуем что-то необычное, я не знаю... может ролевую игру?

Саше очень понравилась такая идея, тем более он с облегчением понял, что опасность миновала и он хотел разрядиться. Такой удачный расклад был неожиданным для него, он уже приготовился к тому что Надя докопается до правды и будет ходить расстроенная и не подпустит его к себе несколько недель, а возможно и вообще подаст на развод. А тут такое! Мыслей насчет сексуальных игр у него было много. Он понемногу интересовался всем и хотел попробовать разные штуки, но всегда как-то боялся предложить, ведь было совсем не понятно, как отреагирует его жена. А сейчас жена и сама не против, и можно оторваться, дав волю своим потаенным желаниям. Но надо не прогадать с выбором, при правильном подходе, если жене понравиться, можно будет потом продолжить экспоненты в постели. Он вначале подумал предложить анал, это первое что пришло на ум, тем более про жопу только что говорили. Но потом он передумал, так сразу анал это будет жестковато для нее. Дилемма была не из легких. Поставить ее на колени и заставить сосать — это слишком банально. Женщин конечно возбуждает, когда их трахают в рот, но феерическое удовольствие от этого мало кто получит. Потом глубокая глотка у нее сразу все равно не получится... Может выпороть ее? Тем более что повод для наказания как раз есть. Легкая порка нравиться многим. У Александра был фетиш БДСМ. Иногда он просматривал ролики с подобной тематикой, но на практике конечно не пробовал. Он решил понять на что вообще готова его жена и как далеко можно зайти.

— Слушай может попробуем легкий БДСМ.

— Хорошо, ты мне только говори, что я должна делать. Я не разбираюсь в таких вещах.

Александр попытался объяснить жене что БДМС это такая игра где происходит разделение на роли, один человек добровольно на время игры передает власть над собой другому человеку — доминанту. Главное раскрепоститься и полностью доверится партнеру. Доминант, который хорошо чувствует партнёра, будет стараться доставить ему максимальное удовольствие. Главное помнить, что это все игра и это не по-настоящему и всегда если что, можно моментально остановить игру. Для остановки игры обычно придумывают стоп слово. Наде было страшно и неловко, но это ее и заводило, она хотела новых ощущений и согласилась на эксперимент. Они вместе придумали стоп слово — «лиловый «.

— Теперь ты должна полностью мне подчиняться. Я могу обращаться с тобой грубо, а могу быть очень ласковым, могу отшлепать, а могу наоборот целовать ноги и сделать массаж, ты некогда не знаешь, что я с тобой сделаю и в этом и есть вся интрига и кайф. Если вдруг ты захочешь остановить игру просто говори «лиловый».

— Ну хорошо я готова подчинятся — еще сомневаясь с опаской сказала Надя. Ей было интересно попробовать нечто новое, но стеснение и страх не давали ей полностью расслабиться. Надо было ей показать силу и уверенность, не давать ей решать самой, у женщин в голове всегда будет куча сомнений по любому поводу. Женщина любит, когда ее берет брутальный самец и не спрашивает, чего она хочет, он просто чувствует женщину и делает как ей нравится, ставя ее перед фактом. Женщина не хочет брать на себя слишком много ответственности в плане секса.

— Во время игры ты должна называть меня Господин и обращаться на Вы. — твердым голосом сказал Саша.

— Хорошо Господин. — с усмешкой ответила Надя.

— А вот смеяться я тебя не разрешал, еще раз такое повторится и будет наказание — Довольно жестко сказал Александр, у Нади даже мурашки по коже пробежали. — Ты сегодня была плохой девочкой и придется тебя отшлепать.

Александр приказал жене раздеться и встать на кровать раком, жопой к нему. Надежда уже начала заводиться от такого обращения, легкая тянущая истома растекалась по низу ее живота. Ей было немного боязно, она не знала, что сейчас произойдет и это чувство неизвестности щекотало женщине нервы и будоражило ее. Саша немного полюбовался повёрнутым к нему оголённым задом, в такой позе хорошо были доступны все волосатые дырочки жены. Александр провел рукой по левой ягодице:

— Классная жопа, даже жалко такую пороть.

— Саш, может не надо пороть? — забеспокоилась Надя.

Саша поднял руку и резко и звонко опустил ладонь на левую попу. Шлепок получился звонким, но не слишком сильным. Надя от неожиданности вскрикнула.

— Во-первых: ты забыла, меня положено называть Господин, во-вторых: решать, что надо буду я. Сегодня ты моя сучка, поняла?

— Да, Господин.

— Вот и отлично, скажи что ты моя сучка.

— Я ваша сучка Господин. — Надю эта игра начала заводить еще больше. Она вся покраснела от смущения, скромница не могла поверить, что стоит в такой неприличной позе и говорит такие слова. Но ее чувства стыда было притуплено, ведь она находится временно в подчинении, а значит за все что с ней происходит ответственность несет ее Господин.

— Значит так... Сегодня ты была плохой девочкой, ты обвинила меня в измене и еще назвала козлом. За это я тебя выпорю.

Александр поочередно, то по левой, то правой половине, начал шлепать жену по голой жопе и при этом считать вслух удары. Шлепки были звонкими, но не сильными, Надя терпела и тихонько ойкала. После десятка ударов Саша начал бить посильнее, попку начало прижигать после каждого удара, появилось покраснение. Надя постанывала.

— Одиннадцать, вот тебе, получай сучка — приговаривал Александр нашлепывая голую жопу жены — Двенадцать, будешь знать, как обвинять меня.

— Ааах, ааахх — стонала от боли Надюха, но было видно, что ей начинает нравиться. Ее киска стала увлажняться от возбуждения, половые губы начали наливаться и краснеть от притока крови.

— Пятнадцать, это же надо такое придумать что я трахал Маринку при первом знакомстве. Шестнадцать, проси прощения. Семнадцать, если не попросишь прощения в следующий раз обязательно трахну ее. Восемнадцать! — Саша шлепнул еще сильнее.

— Ох, ааай — продолжала взвизгивать Надежда от каждого шлепка, она была уже прилично возбуждена. — Извините меня.

— Девятнадцать, плохая сучка. Я сказал просить прошение, а не извинение и ты забыла сказать Господин. Двадцать, вот тебе, что потекла? Да у тебя тут потоп. Может ты хочешь, чтобы я правда отодрал твою подругу в жопу как дешёвую шлюху? Двадцать один!

Надя вдруг почему-то начала представлять, как ее муж ставит ее подругу на колени и заставляет сосать, грубо трахая ее в рот, потом переворачивает ее и ставит раком и вгоняет ей в жопу свой член на всю длину, подруга стонет от боли, смешанной с наслаждением. Надя окончательно потекла, ее волосатая киска была вся мокрая и волосы блестели от выделений, ниточки густой, прозрачной смазки тянулись между ее бедер. Она уже не могла терпеть, возбуждение было настолько сильным что она была готова сама насадиться на член мужа. Она улетела, ей просто сорвало башню.

Говори, хочешь? Двадцать два!!! — Саша приложился рукой особо смачно. Вскрикнув толи от боли, толи от удовольствия, Надежда растерялась, она не очень контролировала происходящее и сама того не ожидая сказала:

— Я не знаю, наверное хочу...

Саша стянул штаны с резко вошел своим толстым членом на всю длину в уже давно текущую, изнемогающую киску жены. Он начал интенсивно двигаться, вгоняя в нее свой член. Оба были возбуждены до предела, вначале затрясло Надю, ее киска стала сокращаться, дыхание перехватило. Мощный утробный стон кончающей самки вырвался из ее груди. Александр не останавливался и через несколько секунд его член начал пульсировать, извергая струю теплой спермы внутрь жены. Это был безумно дикий оргазм для обоих, они закончили кончать почти одновременно, Александр навалился сверху на жену. И они провалялись так, пытаясь отойти и отдышаться несколько минут. Когда они отдышались Надежда повернулась к мужу и с взглядом полным восторга сказала, что это было нечто. А на ее попке красовались такие хорошие красные отметины от Сашиных шлепков.

Все оставшиеся выходные они провели вместе и большую часть в постели. Оба размышляли о произошедшем, Саша не воспринял финальные слова супруги всерьез, он считал это все элементом игры. Он чувствовал какую-то неловкость перед женой, небольшие угрызения совести у него все же были. Причем сама измена его не особо беспокоила, он вообще считал себя пострадавшим в произошедшей ситуации, ведь Маринка его буквально заставила заняться с ней сексом. Он переживал что ему пришлось так нагло обмануть жену и в довесок он еще и выпорол ее оставив с покрасневшими от экзекуции ягодицами. Саша всячески пытался загладить свою вину, стараясь быть заботливым и внимательным к желаниям своей жены. В процессе их игры, он открыл у себя тягу к доминированию, и кажется Наде понравилось быть в роли подчиненной. Надежда тоже познавала свои потаенные желания. После порки ее попа приятно ныла от легкой боли, и это напоминало ей об удовольствии, которое она испытала, женщина была размякшая и покорная, мужчина показал ей силу и она принимала его доминирующее положение. Она радовалась, что Саша ей не изменял, но было странно что ее посещали навязчивые мысли, жена представляла, как муж трахает другую и ее это возбуждало. Надя задавалась вопросом о том почему у нее были такие мысли и почему она в конце порки сказала, что хочет, чтобы муж трахнул Маринку. Ей не хотелось ни с кем делить Сашу, но в тоже время ее возбудили мысли об измене. В их отношениях словно переключился некий рубильник и с этого дня все стало как-то по-другому, эмоции были ярче, словно второе дыхание открылось. Каждому предстояло пройти долгий путь и разобраться в себе.

Когда на несколько минут Александру удалось остаться наедине, он быстро нашел в мессенджере контакт Маринки, телефон она сказала ему утром, когда уходила, и настрочил сообщение: «Надюха нас вчера слышала в ванной!: (((Но удалось отмазаться, я наврал что тебе было плохо, а я пошел в туалет и ты попросила волосы подержать. Если что — имей ввиду». Через какое-то время, когда наши супруги вновь решили потрахаться, и попробовать новую для них позу: Надюха лежала животом на кровати, ее колени стояли на полу, а руки раздвигали покрасневшие от порки ягодицы в разные стороны, Александр интенсивно сношал жену, в этот момент ему пришло сообщение в вайбер. Не отрываясь от процесса, он взял телефон с тумбочки, это написала Маринка: «хорошо )) но будешь должен . Что делаете?»

Александр быстро настрочил: «С женой миримся: — D»

Марина: «В какой позе миритесь?))»

— Ну кто там? — Начала возмущаться жена.

— Да так... по работе кое-что спросили. — Саша отложил телефон.

— Я вот подумала может еще как-нибудь Маринку позвать, а то напоили мы ее, неудобно вышло... — Сказав эти слова Надя опять начала фантазировать и быстро кончила.